Интервью 1news.az c вице-президентом ПИР-Центра политических исследований, председателем Международного клуба «Триалог»,  российским политологом Дмитрием Поликановым

— Как вы можете оценить нынешнюю ситуацию вокруг переговорного процесса по урегулированию армяно-азербайджанского, нагорно-карабахского конфликта?

— По сравнению с прошлым годом процесс вошел в относительно спокойную фазу, если не сказать, замедлился. Очевидно, что посредники (Россия, Франция, США) увлечены своими внутренними проблемами — историями с выборами, — поэтому им сейчас не до активных действий на карабахском направлении. Одновременно несколько снизилась напряженность между сторонами: по крайней мере, внешне воинственной риторики стало меньше, чем раньше. Очевидно, что к активному обсуждению по вопросу Нагорного Карабаха (если не произойдет каких-то активных движений внутри непризнанной республики) посредники смогут вернуться не раньше сентября, а то и декабря нынешнего года.

— Изменится ли посредническая миссия РФ после возвращения в президентское кресло Владимира Путина?

— Полагаю, что частично — да. Для Дмитрия Медведева попытка успешно решить карабахский конфликт была, по сути, личным проектом. Его реализация еще больше укрепила бы имидж Медведева как эффективного миротворца, способного доводить до конца серьезные внешнеполитические инициативы. Однако уже в середине 2011 года процесс «подвис» и, похоже, дальше развивался без особых надежд на прорывы.

Для Путина приоритетными проектами являются создание Евразийского Союза и вопросы экономико-политической интеграции на постсоветском пространстве. Судя по тому, как были назначены недавно спецпредставители Президента по «замороженным конфликтам» (Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия), эти вопросы не находятся в центре внимания и особых ставок на их решение никто не делает. Скорее, идет попытка закрепить статус-кво и симулировать некую дипломатическую деятельность. Вероятно, та же судьба ждет и нагорно-карабахский вопрос — опять же, если не произойдет резкого обострения обстановки и съезжания на грань военных действий.

Единственное, что может как-то изменить отношение Москвы на более активное — возможность использовать эту карту в переговорах с Азербайджаном по поводу снижения арендной платы за Габалинскую РЛС. Но и здесь шансы невелики.

— Как вы можете оценить предвыборную ситуацию в Армении? Как вы считаете, изменится ли позиция Еревана по Карабаху в случае, если победу на выборах одержат оппозиционеры?

— Судя по социологическим опросам, пока у правящей партии в Армении хорошие шансы. Так же, как и у нынешнего президента. Выборы, как это обычно бывает, могут интенсифицировать воинственную риторику. Однако практика показывает, что после выборов эта «пена» сходит на нет, и все опять возвращается к прагматичной политике. Главное в данном случае, чтобы стороны не поддавались на провокации.

— Сейчас все мы с большим интересом наблюдаем за тем, как протекает президентская кампания во Франции. Каковы, по-вашему, шансы Саркози на победу?

— Шансы Саркози и его оппонента почти равны. Более того, рейтинги указывают на большие возможности проигрыша Саркози во втором туре. Победа социалистов может привести к более умеренному внешнеполитическому курсу Франции. А значит, ослабнет внимание к проблемам, находящимся на периферии. Боюсь, что нагорно-карабахский конфликт в силу даже географической удаленности региона может оказаться именно в такой «зоне». У Франции слишком много дел внутри ЕС и в южном подбрюшье.

— Как вы оцениваете ситуацию вокруг Сирии?

— Ситуация в Сирии развивается по линии маятника. Большим успехом можно считать хотя бы временное перемирие, достигнутое благодаря плану Аннана. Основное — чтобы не сдали нервы у сирийских властей, а сирийская оппозиция не использовала перемирие как передышку для последующих бурных боев. Самое интересное, что Запад, несмотря на разговоры о необходимости поддержки «демократии» в Сирии и свержении в этих целях режима Асада, не заинтересован в какой-либо военной операции. Во-первых, потому что еще не зализаны все раны, нанесенные операцией в Ливии (включая крупные расходы). Во-вторых, потому что положение в Сирии еще более запутано — ни у власти, ни у оппозиции нет решающего перевеса, а последнее время в стране активизировалась «третья сила»: граждане, недовольные противостоящими сторонами и взявшие в руки оружие, чтобы защитить себя и свои семьи. Поэтому заявления Турции о том, что можно прибегнуть к статье 5 Вашингтонского договора и начать операцию против Сирии — не больше, чем декларации. У НАТО точно нет желания вмешиваться в этот конфликт.

Гамид ГАМИДОВ