Интервью 1news.az с ведущим экспертом Аналитического управления Центра политической конъюнктуры, кандидатом политических наук, российским политологом Максимом Минаевым.

— Как скоро Россия активизирует свою посредническую миссию по нагорно-карабахскому конфликту?

— Довольно скоро, и политика ее действительно будет активной. Президент России Владимир Путин своими действиями демонстрирует, что постсоветское направление для него будет одним из приоритетных в его внешнеполитической деятельности. Недавно мы были свидетелями съезда ОДКБ, а потом и неформального саммита СНГ. Все эти события увязаны с ведением дел по периметру российской границы. Я думаю, что можно ожидать только активизации позиции Москвы, которая будет выгодна всем сторонам конфликта. Более того, можно обратить внимание на кадровый компонент. Имена людей, которые будут курировать именно постсоветское направление, известны.

— Вы говорите, что скоро мы увидим активизацию позиции Москвы. Как скоро, по-вашему? 

— Думаю, что в течение ближайшего полугода. Если отталкиваться от июня, то до декабря начнется предметная работа по Нагорному Карабаху. Этот вопрос будет верстаться и интегрироваться в контексте диалога Москвы с Баку и Ереваном. И в зависимости от того, как будет развиваться двусторонний диалог с каждой республикой,  станет известно развитие переговорного процесса по Карабаху. Тем более что необходимый договорный пакет уже есть. Все наработки, которые были сделаны во времена президентства Медведева, естественно, будут учтены и новым руководством РФ.

— Насколько вопрос аренды Габалинской РЛС влияет на двусторонние отношения Азербайджана и России?  И как скоро, по-вашему, будет решен этот вопрос?

— Думаю, все зависит от заинтересованности Москвы в этом объекте. Есть аналогичные альтернативные станции, в том числе в Краснодарском крае. И однозначных оценок перспектив использования Габалинской РЛС нет. Мало того, до недавнего времени РЛС в Габале рассматривалась как один из потенциальных объектов сотрудничества с США по вопросам ПРО. Сейчас это сотрудничество не получило должного развития. Американцам подобный диалог не очень интересен. Для Москвы, в свою очередь, сохранять эту тему актуальной также было бы не совсем выгодно, так как она может негативно сказаться на диалоге с Баку.

Проще постараться найти взаимоприемлемое решение, которое устраивало бы как Москву, так и Баку.

— А чего стоит ожидать от внешней политики Франции после прихода к власти Франсуа Олланда? Как, в частности, изменится подход Парижа к карабахскому урегулированию, если, конечно, вообще изменится?

— Думаю, что для Олланда будет приоритетным опыт работы во внешней политике Жака Ширака. Формально — это, кажется, парадоксально. Но не случайно Ширак в своих мемуарах очень позитивно отозвался об Олланде, как о подлинно французском политике. Думаю, французская активность на международной арене дистанцируется от США. Можно предположить, что Олланд и его команда постараются активизировать свою политику, в том числе в карабахском направлении. Надо учитывать, что у социалистов меньше каких-то персональных связей с той или иной стороной конфликта. Так что, команда Олланда будет ориентироваться на мягкий дипломатический подход. Франция будет создавать тон в карабахском урегулировании, то есть посредническая миссия будет более взвешенной, в отличие от того же Саркози. Франция будет более чувствительна ко всем участникам конфликта, а также к остальным посредникам.

Гамид Гамидов