Интервью 1news.az с министром по вопросам реинтеграции Грузии Паатой Закареишвили

— Вы встречались с председателем Венецианской комиссии Джанни Букиккио   в Тбилиси. Какова позиция комиссии по урегулированию конфликтов, совпадает ли ваше видение с видением коллег из комиссии?

—  Мы действительно встретились  с председателем  Венецианской комиссии господином  Д.Букиккио, который   достаточно осведомлен по данному вопросу. Он в курсе того, что планирует предпринимать  правительство Грузии по  урегулированию  конфликтов в Абхазии и Южной Осетии.

Еще в 1990-х годах, когда у власти находился  Эдуард Шеварднадзе,  была создана рабочая группа, разработавшая концепцию  о федеральном устройстве государства, включая Абхазию и Южную Осетию. В нее  входили я, Давид  Бакрадзе, позднее возглавивший парламент, Константин Кублашвили (председатель Верховного суда), Тина Хидашели (депутат), Ивлиан   Хаиндрава.

При разработке концепции нам помогали профессора,   сотрудничающие с Венецианской комиссией.  Хочу отметить, что, на мой взгляд, указанная  концепция   была  лучшим  способом решения проблемы.

Федеральная форма общения с конфликтными регионами актуальна и сегодня, только стоит  отметить, что  в свете новых реалий  об этом говорить все же пока рано. В 2004 году абхазская сторона была готова  обсуждать  реализацию  этой концепции.  Но когда к власти пришел  Михеил Саакашвили и мы положили ему на стол  готовый проект, он посчитал, что мы слишком много  предлагаем абхазам.

Я хорошо помню  тот момент. Тогда абхазы очень  обиделись,  что  М.Саакашвили  не посчитал    возможным предоставить краю федеральную автономию. А в 2008 году разразилась война. В итоге   Россия в одностороннем порядке признала независимость Абхазии и Южной Осетии…

Естественно, на этом фоне разговор о федерации, в лучшем случае, был бы сегодня наивен с нашей стороны.  Мы сейчас  похожи на человека,  упавшего  в пропасть и начинающего карабкаться вверх. Все надо начинать с начала —  с восстановления  доверия,  общения, а уже   дальше можно говорить об устройстве, которое будет устраивать и абхазский,  и грузинский народы.

— Но вы ничего не сказали о позиции, которую может занять Россия в этом вопросе…

— Чем быстрее мы найдем общий язык с абхазами и осетинами, тем быстрее решится вопрос  с Россией. Я  уверен, что ни абхазам, ни осетинам не доставляет особого удовольствия находиться в том состоянии, в котором они находятся сегодня.

Наша страна должна стать привлекательной для наших абхазских и осетинских братьев, и тогда  дистанция между нами будет  постепенно  уменьшаться. Нам с русскими есть что обсуждать, к примеру,   вопросы  деоккупации  и грузино-российские отношения  в целом. Только каким должно быть  наше государственное устройство — этот вопрос России не касается никак.

Мы должны предпринимать реальные шаги, которые   впоследствии приведут  к деоккупации наших регионов.

— Господин Закареишвили,  каков внешнеполитический курс  Грузии? Существует  ли у нового правительства  четкая позиция? В некоторых СМИ появился даже термин  «арменизация Грузии». Парламентское меньшинство предлагает  законодательно зафиксировать тот факт, что внешнеполитический курс Грузии  не изменится…

— Лично я считаю, что  не надо фиксировать ни в одном документе то, что грузинский внешнеполитический курс не изменится. Насколько нам известно,  это нигде не фиксировалось и во время правления команды Саакашвили. Мы четко  озвучиваем:   наш курс —  на интеграцию в европейские и евроатлантические структуры.

— Хотя премьер-министр и сделал заявление в Армении о готовности восстановления  железнодорожного пути  через Тбилиси в Ереван...

— Да, премьер сказал, что это возможно. Мне кажется, что мы не должны вести  «трусливую» политику. Разговор идет о железной дороге, которая пролегает  по нашей территории, и есть выбор — или она работает, или нет. Если выяснится, что Россия   ставит перед нами условия, противоречащие нашим интересам, если окажется,  что абхазская сторона чинит препятствия или у нас возникают неразрешимые проблемы с нашим  стратегическим соседом  — Азербайджаном  — то эта дорога как  не работала до сих пор, так и не будет работать.

Я уверен, что  Азербайджан нас поймет правильно, поскольку и там есть конфликт — Нагорный Карабах, который они, так же как и мы, пытаются решить. Но это, конечно же, вопрос переговоров с нашими азербайджанскими друзьями.

Наша задача — предложить региону  новый геополитический проект, чтобы все государства извлекали из этого экономическую выгоду, минимизировав возможные  риски. Для меня этот проект имеет еще большее значение в плане деоккупации региона, потому что Абхазия сегодня привязана к России  железной дорогой, которая в действительности  работает, но только в одну сторону — в Россию. Наша цель  — заставить заработать железную дорогу и в нашу сторону —  из России — в  Армению и Турцию. Это  выгодно Грузии. Конечно, этот вопрос не может урегулировать конфликт между Грузией и Абхазией. Но я не устаю повторять: деоккупация  — это  процесс, а открытие железнодорожной ветки —  конкретное действие, которое  и может привести к конечному результату — деоккупации.

Наша задача — дать возможность Абхазии развиваться с привязкой к Грузии. Мы не ставим условий Абхазии, а предлагаем  использовать  возможности экономического развития, которые предоставит  восстановление  100 км пути на нашей территории. Мы должны или  отказаться от Абхазии,  или начать действовать, шаг за шагом утверждая  свою политическую волю, — помочь регионам Грузии в экономическом развитии. Я думаю, что  этот, и не только этот, проект  покажет нашим  друзьям  абхазам  и  осетинам   разницу  между старой и новой  политикой властей Грузии. При этом   очень важно, чтобы внешнеполитический курс оставался стабильным  —  на  интеграцию в европейские и евроатлантические структуры, а не крен  в сторону  РФ.  

Я убежден: спасти собственные регионы мы сумеем,  лишь  предпринимая подобные шаги. А в правильности нашего курса мы сможем убедиться уже через несколько лет.

Гиули ЧАЧАНАШВИЛИ

(Тбилиси, Грузия)